|
Какого цвета шизофрения, или возможности цветовой психодиагностикиЛ. В. Львова, канд. биол. наук Цвета оказывают на человека физиологическое воздействие, и оно
объективно. А отношение к цветам субъективно. Я не знаю,
почему человек находит один цвет привлекательным и симпатичным, а другой
нет. Он и сам не знает, почему делает такой выбор. Но, предпочитая или отвергая
какие-то цвета, он предстает таким, какой есть на самом деле, а не каким
пытается казаться. Можно сказать, что цветовой выбор не может лгать. В 20-х годах прошлого столетия психиатры обратили внимание на неадекватность цветовой палитры рисунков больных шизофренией. Несколько десятилетий спустя, в 50-х удалось выделить два основных признака неадекватности несоответствие используемых цветов реальной действительности и нереалистичное распределение светотеней. Со временем стало ясно, что характер обнаруживаемой неадекватности определяется клинической картиной болезни и что цветовое решение рисунков отражает не только эмоциональное состояние больных, но и содержание их бредовых и галлюцинаторных переживаний*. Примерно тогда же, в 60-х появилась гипотеза о нарушении цветоэмоционального ассоциирования при шизофрении. Впоследствии эта гипотеза была подтверждена при изучении цветовых предпочтений больных шизофренией с помощью цветовых образцов Г. Г. Автандилова. Но, несмотря на многочисленные исследования, ответ на, казалось бы, простой вопрос: существуют ли какие-либо специфические цветовые предпочтения у больных шизофренией и, если существуют, то какими факторами они определяются, так и не был найден. Ответить на него, а заодно и оценить возможности цветовой психодиагностики попытался кандидат психологических наук, доцент Харьковской государственной академии культуры Борис Базыма. Попытка оказалась удачной… Небольшое отступлениеСегодня трудно найти человека, хотя бы «краем уха» не слышавшего о цветовом тесте Люшера. Тем не менее, мало кто знает, что в свое время над проблемой цветовых тестов работало много институтов в разных странах, но, как отметил в одном из своих интервью автор теста, «практически никто из них не пришел к достойному результату», поскольку все они подбирали цвета эмпирическим путем, без какой-либо системы. Тогда как Макса Люшера, по его же собственным словам, в первую очередь интересовало, каким образом функционирует психика человека как саморегулирующаяся система. И только разобравшись в тонкостях саморегуляции психики, а заодно и создав новое направление психологии регуляционную психологию, он взялся за разработку цветового теста. Благодаря такому подходу тест получился универсальным: «система координат регуляционной психологии позволяет точно определить и описать воздействие цвета на поведение человека, на его мотивацию и стиль мышления, на его коммуникативные особенности, а также на все то, что человек переживает эмоционально». Свою работу над тестом Люшер начал с поиска цветов, вызывающих определенную реакцию в организме человека. При этом ему «было все равно, как они называются». Вначале он занялся подбором цвета, стимулирующего вегетативную нервную систему человека. (Таким цветом оказался красно-желтый.) Потом цвета, вызывающего противоположную реакцию. (Таким цветом оказался темно-синий.) Потом подобрал еще два цвета, практически у всех людей вызывающих одни и те же реакции, сине-зеленый и желто-красный. (Сине-зеленый обычно ассоциируется с прочностью и стабильностью, желто-красный с раскрепощенностью, открытостью по отношению к внешнему миру и окружающим.) Впоследствии эти четыре цвета в качестве основных были включены в краткий вариант цветового теста. В качестве дополнительных туда вошли: серый, фиолетовый, коричневый и черный. Полный вариант цветового теста Люшера, или клинический цветовой тест, состоит из семи цветовых таблиц:
Нетрудно заметить, что, начиная с четвертой таблицы, цвета теста Люшера соответствуют определенным «цветовым колонкам» колонкам «основных» цветов, а один и тот же цвет повторяется в нескольких таблицах. «Повторение цветов нужно для того, чтобы определить, насколько устойчивы цветовые предпочтения человека, поясняет Люшер, а толкование, интерпретация результатов проводится по особой формуле и зависит от силы индивидуального предпочтения каждого цвета». Сама процедура тестирования сводится к ранжированию цветов по степени их субъективной приятности (симпатичности). При этом испытуемого непременно просят «отвлечься от ассоциаций, связанных с модой, традициями, общепринятыми вкусами и постараться выбирать цвета, исходя только из своего личного отношения». Первой предъявляется для ранжирования таблица «серого цвета». Испытуемый должен назвать наиболее приятный для него цвет. (Выбранный цвет заносится в протокол на первое ранговое место). Затем выбрать опять-таки самый приятный цвет из четырех оставшихся. (Этот цвет заносится в протоколе на вторую позицию.) Затем из трех оставшихся выбрать самый неприятный для себя цвет. (Он заносится в протоколе на последнюю позицию.) При проведении индивидуальной диагностики на этом работа с «серой» таблицей закачивается. При исследовании группы испытуемых дополнительно определятся ранги последних двух цветов. При работе с восьмицветной таблицей испытуемый должен пять раз подряд выбрать симпатичные ему цвета: сначала из восьми, затем из семи оставшихся и т. д. После выбора пяти приятных цветов нужно выбрать самый несимпатичный цвет из трех оставшихся, которому присваивается последний, восьмой ранг. Менее симпатичному из двух оставшихся цветов присваивается предпоследнее, седьмое место, а более симпатичному шестое. Начиная с таблицы «четырех основных цветов», процедура тестирования меняется: ранги определяются попарным сравнением цветовых образцов друг с другом. Иначе говоря, из каждой пары цветов испытуемый должен выбрать более приятный. Обычно наблюдается иерархия цветовых выборов: какой-то цвет выбирается испытуемым три раза, какой-то два, какой-то один, какой-то вообще не выбирается, т. е. выбор носит «ступенчатый» характер. Иногда иерархия отсутствует и тогда необходимо провести повторное ранжирование. Если же и при повторном ранжировании выбор остается «не ступенчатым», в таблицу «оценочных чисел» протокола вносятся результаты последнего тестирования по данной таблице. По завершении тестирования по таблицам 37 число выборов в пользу каждого цвета подсчитывается и заносится в таблицу «оценочных чисел». Напоследок, чтобы исключить влияние побочных факторов и выяснить, меняются ли цветовые предпочтения с течением времени, испытуемый снова должен проранжировать цвета «основной», «восьмицветной» таблицы. На этом процедура тестирования заканчивается. Начинается обработка полученных результатов, в том числе, и с привлечением математических методов. Симпатии и антипатииПроанализировав с помощью клинического теста Люшера цветовые выборы больных с шизофренией различных форм и типов течения (150 человек, в возрасте от 17 до 64 лет), психических больных других нозологий с шизофреноподобной симптоматикой (92 человека) и психически здоровых людей (383 человека), Борис Базыма обнаружил много интересного. Прежде всего, среди больных шизофренией оказалось достоверно больше по сравнению с обеими контрольными группами «почитателей» наиболее ярких и светлых тонов, в особенности, красного, желтого, оранжевого, желто-зеленого и голубого. Тогда как темные, мрачные цвета (к примеру, черный, темно-синий и коричневый) в качестве приятных и симпатичных больными шизофренией выбирались достоверно реже, чем испытуемыми контрольных групп. И что любопытно: если в группе психически здоровых людей ярким, светлым цветам преимущественно симпатизировали мужчины, то в группе шизофреников такой выбор был свойственен женщинам. Причем у больных женщин, как и у психически здоровых, с возрастом цветовые предпочтения «смещались» в сторону спокойных, сине-зеленых тонов. На цветовом выборе мужчин с шизофренией возраст никоим образом не сказывался. В целом же, цветовые предпочтения больных шизофренией гораздо больше отличались от психически здоровых, чем от психически больных с шизофреноподобным синдромом: в первом случае они касались 23 из 33 цветов полного теста Люшера, во втором только 6. В то же время какой-либо специфический цветовой профиль у больных шизофренией отсутствовал: нередко ранговые ряды цветовых предпочтений больных шизофренией и здоровых полностью совпадали. Одним словом, шизофрения явно влияла на цветовые предпочтения, усиливая «чувство симпатии либо антипатии к определенным цветам». Но «какого-либо одного цвета или цветового профиля она не имела. А это означает, что «цветовые выборы по тесту Люшера не могут служить средством нозологической диагностики в отдельных случаях». Факторы влиянияПроведя детальный анализ результатов тестирования больных шизофренией, Борис Базыма обнаружил, что их цветовые предпочтения во многом определяются типом течения болезни, давностью заболевания и ведущим психопатологическим синдромом. Влияние первого фактора, в частности, проявлялось наличием прямой зависимости между выраженностью основной тенденции цветовых выборов и степенью прогредиентности шизофрении. (Если цветовые выборы больных малопрогредиентной шизофренией отличались некой сбалансированностью, то у больных с непрерывно-прогредиентной шизофренией, характеризующейся практическим отсутствием ремиссий и тотальными личностными изменениями, «тенденция предпочтения ярких и светлых оттенков Люшера носила особо утрированный характер».) Влияние второго фактора (длительности заболевания) проявлялось обратным эффектом: у длительно более 10 лет болеющих основная тенденция в определенной мере нивелировалась, особенно у больных с редукцией продуктивной симптоматики (т. е. бреда или галлюцинаций) и нарастанием эмоционального оскудения. Оценивая роль третьего фактора ведущего психопатологического синдрома, Борис Базыма прежде всего обратил внимание на различия цветовых предпочтений больных с синдромами параноидного типа (параноидным, галлюцинациторно-параноидным, депрессивно-параноидным расстройствами) и больных с синдромами непараноидного типа (неврозоподобными, психопатоподобными или апато-абулическими расстройствами). Дело в том, что больные с неврозоподобными расстройствами испытывали явную антипатию к красному цвету, отводя ему 57 места основной таблицы Люшера. (В трактовке исследователя «отвержение красного свидетельствовало о перевозбуждении, непереносимости сильных раздражителей».) У больных с психопатоподобными расстройствами аналогичные чувства вызывал зеленый цвет. Параноидные больные с ипохондрическим содержанием бреда или галлюцинаций особую симпатию проявляли к коричневому цвету. И самое любопытное, что за их, на первый взгляд, нелепыми жалобами (к примеру, «на мой желудок действуют какими-то лучами, и он гниет», или «у меня изо рта идет смердящий запах»), которые расценивались психиатрами как бред или галлюцинация, действительно стояла та или иная соматическая патология. (Для психически нормальных людей подобный выбор характерен в двух случаях при фрустрации (т. е. вытеснении) физиологических потребностей и при соматической патологии.) В равной мере это относится и к цветовым сочетаниям. К примеру, больные, отдавшие первые два места цветового ряда паре фиолетовыйкрасный, как правило, испытывали сексуальные проблемы. Некоторые больные с параноидной настроенностью после выбора двух-трех наиболее приятных цветов отказывались продолжать цветовое ранжирование, аргументируя свой отказ тем, что все цвета хороши. Борис Базыма объясняет обнаруженный психологический феномен присущим таким больным высоким уровнем враждебности по отношению к окружающим. Точнее, вытеснением враждебности из сознания. Как следствие, больной декларирует гипертрофированное «положительное» отношение к окружающим. Сама же враждебность согласно механизмам проекции приписывается окружающим, что «сказывается даже на отношении к цветам, которые в качестве знаков и символов могут способствовать ее (т. е. враждебности) проявлению». Не исключено, считает Базыма, что невозможность канализации враждебности в патогенезе параноидной шизофрении играет одну из ведущих ролей. Но вернемся к цветовым предпочтениям параноидных больных. Подавляющее большинство обследованных пациентов с параноидным синдромом особенно симпатизировали красному цвету. Цвету, с которым «связывается все самое активное, сильное и энергичное от неописуемой радости до дикого гнева». К тому же «красный действие, которое, во что бы то ни стало, должно осуществиться, освободившаяся энергия, которую практически нельзя погасить, раз и навсегда сделанный выбор». Следовательно, подобное предпочтение «означает установку на непримиримую борьбу, поиск врагов, признание лишь крайних мер и отрицание компромиссов», делает вывод Борис Базыма. Пребывая в «красном состоянии», больной «ищет борьбу и сопротивление, и если не находит этого в реальном мире, то обращается к иллюзорному». Это что касается переживания «красного состояния». Но по существующим канонам предпочтение красного означает еще и стремление к такому состоянию. В случае с параноидными больными, прошедшими курс лечения, по наблюдениям Базымы, сохранение повышенной симпатии к красному свидетельствует о некачественной ремиссии и предвещает скорое обострение. И еще одна немаловажная особенность цветовых выборов. Антипод красного синий цвет, символизирующий гармонию, в ранговых рядах цветовых предпочтений параноидных больных выше пятого места обычно не поднимался. «Поэтому, с точки зрения цветовой психологии, лечение параноидных больных должно включать в свои цели и обретение ими возможности переживать «синие состояния» релаксацию, умиротворение, чувство удовлетворения», считает Базыма. Кстати, предложенный подход нашел поддержку у психиатров. Однако реализован так и не был помешало, как всегда, отсутствие средств. Сомнения и находкиЭмоциональные нарушения при шизофрении проявляются, главным образом, неадекватностью, амбивалентностью и эмоциональной тупостью. Неадекватность, как правило, предшествует амбивалентности. С неадекватности начинается эмоциональное деградирование больного шизофренией, завершающееся тотальным эмоциональным оскудением. По мнению Базымы, основанном на многолетних наблюдениях, неадекватность, амбивалентность и эмоциональная тупость не самостоятельные формы эмоциональной патологии, а три стадии единого процесса. Прежде всего потому, что в них «проявляется существенно общее выхолащивание эмоциональных значений цвета и замена их предметными, второстепенными ассоциациями». Что касается эмоциональной неадекватности, то ее особенность состоит в приписывании цвету несвойственных с точки зрения психически нормального человека значений, основанных на каких-то индивидуальных ассоциациях. К примеру, один больной, отдавший первое место в ранговой таблице теста Люшера черному (что, к слову, при шизофрении случается крайне редко), пояснил свой выбор следующим образом: «Цвет мира, а не войны, потому что черный цвет земли, поэтому он и радостный». Другой больной, поставивший черный на последнее место, вначале охарактеризовал его как: «Цвет ночи, когда заходит солнце, чувствую себя гораздо лучше», а потом добавил «но и плохой, сам по себе цвет не очень хороший». Здесь уже явно просматривается переход эмоциональной неадекватности в амбивалентность, которая проявляется объединением в представлении больного противоположных значений цвета. Психически здоровый человек, тоже порой испытывающий двойственные чувства, в том числе и к цвету, способен избавиться от них с помощью иерархии признаков. Больному шизофренией с эмоциональной амбивалентностью это не по силам. Для него все значения и ассоциации цвета «имеют примерно равную ценность, и актуализация их зависит в основном от ситуативных причин». В работе Базымы были случаи, когда пациенты перекладывали ту или иную цветовую карточку с места на место, меняли ее положение в цветовом ряду при последующих выборах и даже заявляли: «Половина цвета мне нравится, а другая нет». А в качестве объяснения приводили доводы типа: «Синий веселый, цвет курьерского поезда, на котором весело ехать, но он и грустный, так как у меня зонт синего цвета, а я дождь не люблю». На стадии эмоциональной тупости дела обстояли и того хуже: больной вообще утрачивал способность придать цвету какое-то эмоциональное значение. «Цвет становился для него просто краской, которой можно что-нибудь покрасить, но не более». Он уже не в состоянии понять, что значит «выбрать цвета по степени симпатичности». «Как это симпатичный? спрашивал больной и при этом добавлял. Надо знать, для чего выбираешь цвета». Стоит заметить, что столь выраженное влияние эмоциональных расстройств на цветовые выборы вызвало у Бориса Базымы сомнения относительно возможности диагностировать эмоциональные состояния больных шизофренией с помощью методики цветового ранжирования. Поэтому он решил провести дополнительное исследование предложил больным проранжировать цвета в соответствии со своим эмоциональным состоянием. После чего сравнил полученные результаты с результатами традиционного тестирования «по степени симпатии». Оказалось, что свои чувства и настроения больные в первую очередь ассоциируют с серым цветом. (Серому цвету, символизирующему стремление к пассивности и потребность в покое, они отвели первое место. Активные цвета красный и желтый расположили в конце цветового ряда.) Это наводило на мысль, что цветовые выборы «по симпатии» не отражали их актуальных эмоциональных состояний. Тем более, что, объясняя свои цветовые предпочтения, больные обычно говорили: «мне хочется, чтоб так было» или «я понимаю, что у меня не так, но они такие красивые». Однако самое парадоксальное, что, несмотря на очевидное выхолащивание эмоционального содержания цвета, выразить свое эмоциональное состояние посредством цвета они все-таки были способны. Судя по степени различий между цветовыми выборами «по симпатии» и «по эмоциональному состоянию», в большей мере эта способность сохранялась при малопрогредиентной шизофрении, в меньшей у больных приступообразно-прогредиентной формой в психотическом состоянии. (В первой подгруппе больных два типа цветовых выборов значительно различались, во второй были сходны, причем большинство больных заявляло, что им нравятся цвета, соответствующие их эмоциональному состоянию.) Это указывало на то, что степень различий между двумя типами цветовых выборов может выступать в качестве диагностического признака распада личности. В какой-то мере выдвинутое предположение подтверждалось тем, что психически здоровые люди выбор «по симпатии» и «по эмоциональному состоянию» рассматривали, по выражению одесситов, как «две большие разницы». И еще одно. По наблюдениям Бориса Базымы, на цветовые предпочтения больных довольно значительное, но кратковременное влияние оказывали аминазин и галоперидол. Проявлялось это тем, что по прошествии 1530 минут после приема нейролептиков больные отвергали красный и желтый (ранее казавшиеся им приятными), выбирая в качестве наиболее симпатичных такие цвета как коричневый, серый и синий. Через 23 часа первоначальный тип выбора практически полностью восстанавливался: больные снова отдавали предпочтение красному и желтому. Правда, у некоторых пациентов прием нейролептиков никоим образом не сказывался на цветовом выборе, что, по-видимому, свидетельствовало об их резистентности к аминазину и галоперидолу. * В литературе описан случай с шестилетним мальчиком, страдавшим шизофренией, который в период депрессии рисовал исключительно черные свалки и помойки, но как только депрессия сменялась манией, он начинал рисовать цветущую землю, изображая все красным цветом. Кроме того, по некоторым данным, преобладание черного цвета в рисунках обычно ассоциируется с устрашающими галлюцинациями, красного с галлюцинациями, сопровождающимися психомоторным возбуждением, белого с галлюцинациями религиозного характера. Отсутствие же интереса к цвету свидетельствует о злокачественном течении шизофрении, характеризующемся выпадением определенных психических функций или негативной симптоматикой, под которой подразумевается эмоциональное обеднение, снижение влечений, замкнутость, снижение энергетического потенциала.
© Провизор 1998–2022
|
Грипп. Прививка от гриппа
Нужна ли вакцинация?
Как и чем лечить кашель?
Безрецептурные лекарства при сухом и влажном кашле Устойчивость микробов к антибиотикам →
Помогает ли одежда из шелка лечить экзему?
Что лучше развивает ребёнка — книжки с картинками или с текстом? О безопасности автокресел для детей в возрасте от 4 до 12 лет
Аллергический ринит
Забеременеть в 40 Лечение бесплодия. Обзор существующих вариантов Аденома простаты. Как и чем лечить ? |
|||
|