|
Контроль или жестокость?Регулирование выдачи неизлечимым пациентам опиоидных обезболивающих средств в Украине выходит за установленные в международной практике рамки Важные вопросыОб этом заявили участники пресс-конференции «Обеспечение доступа к адекватному обезболиванию неизлечимых пациентов в Украине», состоявшейся 17 марта в Киеве. Проблемы, которые были подняты на мероприятии, требуют серьезного осмысления: получают ли у нас неизлечимые больные паллиативную помощь в должном объеме, как им помочь и что для этого нужно сделать, наконец, какие последствия могут иметь изменения в законодательстве в данной сфере. В общем партнерствеПресс-конференцию открыл Василий Князевич, президент Украинской лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи. «Чтобы неизлечимые больные могли качественно и достойно прожить свои последние дни, они должны иметь адекватное обезболивание, — сказал г-н Князевич. — К сожалению, наша страна еще не стала партнером врача. Множество регламентирующих документов не поз-воляют помочь пациентам в должном объеме. Но я уверен, что мы сможем изменить ситуацию». Затем слово взяла Лилиана Де Лима, исполнительный директор Международной ассоциации паллиативной помощи. Г-жа Де Лима отметила, что многие страны подписали международные соглашения, которые обязали их сделать опиоидные анальгетики доступными для неизлечимых пациентов. Нашим государством подписано два таких соглашения: Единая конвенция ООН 1961 г., в которую были внесены изменения в 1972 г., и Конвенция ООН по психоактивным веществам. К соглашениям были приложены списки лекарств, которыми необходимо обеспечить больных, и на эти списки ориентируется большинство развитых стран. «Мониторинг потребления странами опиоидных ЛС, выполнения обязательств, прописанных в названных двух соглашениях, проводится Комитетом по контролю наркотических веществ ООН. В каждой стране есть ответственное лицо, отчитывающееся по этим показателям. Но в последнее время Украина предоставляет данные об уменьшении объ-емов потребления опиоидных анальгетиков и ограничения их доступности для пациентов. Целью нашего приезда в Украину является выяснение причин данного явления и поиск выхода из создавшейся ситуации», — рассказала Л. Де Лима. Президент Европейской ассоциации паллиативной помощи Лукас Радбрух заметил, что в мире существует много рекомендаций относительно так называемого «управления болью». Их основная концепция состоит в том, что правительство должно поддерживать определенный баланс, защищая население от втягивания в наркотическое потребление и в то же время обеспечивая всех неизлечимых пациентов обезболивающим. По словам г-на Радбруха, в ближайшее время МЗ Украины опубликует рекомендации, которые могут стать хорошей платформой для изменений к лучшему в нашей стране. Людмила Андриишин, главный врач Ивано-Франковского хосписа, обратила внимание на то, что, как правило, не слишком много желающих обговаривать такие темы. Тем большее значение имеет первый национальный семинар «Обеспечение доступа к обезболивающим опиоидным средствам» (17–18 марта), в котором приняли активное участие представители правительства, МЗ Украины, Комитета по наркотикам, первый президент Украины Леонид Кравчук и др. «Мы начинаем волонтерское движение, в котором будет участвовать молодежь. Очень важно, что нас поддержало духовенство: все конфессии готовы выступить за наш проект», — сделал акцент В. Князевич. Пациент vs наркоманПосле презентации настало время вопросов журналистов.
Какие конкретные шаги предпринимает Лига, чтобы донести эту проблему до общества? В. Князевич: Это движение централизовано в Киеве, но мы обязательно будем расширяться на регионы. Мы ставим задачей создать серьезное движение, быть партнерами со всеми, кто имеет к этому отношение. И планируем целый комплекс мероприятий по развитию хосписной помощи по всей стране. Что, по вашему мнению, необходимо сделать власти, чтобы решить вопрос недоступности опиоидных лекарств для больных? В. Князевич: Прежде всего, мы хотим, чтоб был принят закон о паллиативной и хосписной помощи, появились постановления Кабмина, которые упростят доступность опиоидных анальгетиков. Также очень важно, чтобы к врачу перестали относиться как к преступнику, который может украсть ампулу с лекарством и продать ее. Действительно, тот, кто неправильно поступил, не должен быть врачом, и это нужно решать в рамках нашего законодательства. Но человек имеет право получать полноценный качественный анальгетик, чтобы снять боль. Также существует ассортимент обезболивающих, которые, к сожалению, не закупаются нашей страной: суспензии, таблетки пролонгированного действия, пластыри и т.д. У нас же используется только инъекционная форма, которая тоже влияет не лучшим образом на качество жизни больных. Хотелось бы в корне изменить эту ситуацию. Мы знаем, что в Украине порядка 19 хосписов. Расскажите, в каком количестве медперсонал обеспечивает поддержку больным в хосписе? Л. Андриишин: Я не могу вам предоставить данные по всей стране, но в нашем хосписе, рассчитанном на 300 больничных мест, работают, включая меня, три врача, 13 медицинских сестер и 12 санитарок. Я не могу сказать, что соответственно существующего сегодня Приказа МЗ это число достаточное. Например, труд санитарки рядом с тяжелыми онкобольными просто непомерный. И одна из проблем — изменить отношения к штатному расписанию таких стационаров. Пока же мы пользуемся помощью волонтеров, медицинских учреждений. Еще одна из серьезнейших проблем для нас — это подбор кадров. Профессионализм здесь должен идти рядом с милосердием. В. Князевич: Мы хотим разработать правила игры, по которым будет играть вся страна. Если мы говорим, что нам нужно примерно 3700 больничных мест, государство обязано их обеспечить. Если мы говорим, что 80 тыс. больных находятся дома, и к ним нужно кому-то и как-то приехать, то это нужно решать. Как бы то ни было, без вмешательства людей, которые сегодня публикуются как очень богатые, без участия общества, без правильного волонтерского движения мы не получим нужного результата. Придерживается ли Украина международных стандартов лечения в таких учреждениях? В. Князевич: Стандарты у нас пока не утверждены. Это связано в какой-то мере с экономикой, но мы будем проводить работу по их утверждению. Л. Андриишин: Нашему обществу пора понять, что опиоидные анальгетики — это не наркотики. Давайте называть их лекарствами, чем они по существу и являются, и из этого будем исходить при разработке наших законодательных регулирующих актов. Л. Радбрух: Существуют четкие понятные рекомендации ВОЗ. Их основные положения: во-первых, не должно быть установленных максимальных доз опиоидов. Врач назначает ту дозу, которая снимет болевой синдром у конкретного пациента. Во-вторых, должны быть реалистичные сроки при выдаче рецептов на опиоидные препараты. В большинстве стран курс лечения составляет не менее 30 дней. Украина среди других стран СНГ выделяется своей фармацевтической промышленностью. Почему же в таком случае у нас нет необходимого ассортимента лекарственных форм? Связано ли это с отсутствием госзаказа? В. Князевич: Не сказал бы, что мы по-прежнему удерживаем лидерство в этой отрасли. Другие страны СНГ также развиваются. Ну а причины недостатка ассортимента связаны и с частой сменой министров, которые не успевают вникнуть во все вопросы, и с непониманием именно этой проблемы. Таблетки и суспензии в Украине просто не зарегистрированы, пластырь вроде бы проходил регистрацию, но есть ли он где-либо в Украине в наличии сегодня, сказать сложно. Мы считаем, что государство должно поставить перед нашими производителями задачу выпуска этих форм. Л. Андриишин: Когда пластырь появился в нашей стране, он стоил очень дорого, и приобрести его на средства хосписа было невозможно. Но ведь это самый дешевый вид продукции, и уже появляются мысли: не потому ли у нас не производят опиоиды в пластырях и таблетках, что такие формы слишком дешевы? Что стало причиной жесткого регулирования выдачи опиоидов именно в нашей стране, несмотря на то что мы подписали обе вышеназванные конвенции? В. Князевич: Вероятно, излишняя политизированность не дает нам решать такие простые приземленные вопросы. Л. Де Лима: Одна из наших рекомендаций правительству Украины в этом направлении — улучшить систему получения и сбора данных относительно реальной потребности в таком лечении на местах, чтобы на базе этих данных можно было составить адекватный документ международного уровня. Вы говорите, что опиоиды — не наркотики. Значит ли это, что пациентам не грозит зависимость от них?
В. Князевич: Вы должны понять о каких пациентах вообще идет речь. Если человеку осталось жить месяц или два, то вопросы наркотической зависимости, мягко говоря, неактуальны. Ему просто некогда будет привыкнуть к этому средству. Но важно дать ему возможность уйти из жизни по-человечески и прожить свои последние дни достойно, а не корчась в муках. Л. Андриишин: Кроме того, никто сразу не дает больному опиоиды. Существует утвержденная ВОЗ трехступенчатая схема, есть шкала боли. И в паллиативной помощи очень важным является контроль этой шкалы. На первой ступени используются обычные анальгетики, на второй — средние опиаты (к ним относится трамадон), и только на третьей, когда боль уже не снимается ничем другим, применяется морфин. И это уже предел. Л. Радбрух: Онкологические пациенты могу требовать все большую дозу морфина. Но не нужно путать это с наркотической зависимостью. Такая ситуация возникает из-за роста их опухоли и, как следствие, усиления боли. Если вы можете найти какие-то другие, не опиоидные лекарства, которые помогут им избавиться от боли, то дозу опиоидов можно даже снизить. Л. Де Лима: У нас есть данные, согласно которым меньше 1% пациентов, получающих опиоиды, имели когда-либо проявления зависимости от них. Это очень маленький процент. Л. Андриишин: Говоря о наркотиках, законодательные органы называют ЛСД, героин, марихуану и т.д. А потом, когда нужно предпринимать какие-то действия, начинают почему-то регулировать сферу выдачи опиоидов, и пациент воспринимается как наркоман. Это нужно изменить. Источник: материалы Украинской лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи.
Словарь СтатистикаВ Украине:
Источник: материалы Украинской лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи.
Эксклюзивно Марина Чибисова
© Провизор 1998–2022
|
Грипп. Прививка от гриппа
Нужна ли вакцинация?
Как и чем лечить кашель?
Безрецептурные лекарства при сухом и влажном кашле Устойчивость микробов к антибиотикам →
Помогает ли одежда из шелка лечить экзему?
Что лучше развивает ребёнка — книжки с картинками или с текстом? О безопасности автокресел для детей в возрасте от 4 до 12 лет
Аллергический ринит
Забеременеть в 40 Лечение бесплодия. Обзор существующих вариантов Аденома простаты. Как и чем лечить ? |
|||||||||||||||
|